В преддверии ярмарки BRAFA, которая проходит в Брюсселе в последнюю неделю января, в Москву приехала бельгийский эксперт по живописи семьи Брейгелей, глава Отдела научной фотографии в Королевском институте культурного наследия (KIK-IRPA) доктор Кристина Карри.
После лекции о Питере Брейгеле Старшем и его плодовитых потомках, прочитанной госпожой Карри в Фонде IN ARTIBUS, ARTANDHOUSES расспросил эксперта о новых открытиях, тонкостях реставрации и многочисленных копиях картин знаменитого живописца.
Вы руководили научной группой, которая занималась реставрацией одного из шедевров Питера Брейгеля Старшего — картины «Безумная Грета» из собрания антверпенского Музея Майера ван ден Берга. Расскажите, что было самым сложным?
Над реставрацией таких знаковых полотен всегда работает целая команда, и я являлась ее частью, но непосредственно реставрацией не занималась. Я отвечала за исследовательскую работу, которая предшествует реставрационному этапу и позволяет определить проблемы и наметить план действий. Одной из проблем «Безумной Греты» была очень плохо читаемая подпись художника. Мы видели, что это Брейгель, но вот дата была практически неразличима. По очертаниям было понятно, что это 1560-е годы, главная загадка была с последней цифрой. Помогла рентгенограмма и очень кропотливая работа реставратора, который скальпелем под микроскопом по крупице удалял позднюю запись, чтобы раскрыть оригинальный слой. И в результате мы увидели четкую цифру «3» — то есть это 1563 год, когда Брейгель переехал в Брюссель, — и точку, которую Брейгель ставил в конце подписи. Так удалось уточнить датировку.
Были еще какие-то открытия в процессе реставрации?
Со временем на картине сильно изменились цвета, потеряли свою насыщенность. Мы привыкли к тому, что платье на Грете серое, а на самом деле оно красивого синего цвета. Небо тоже было закрыто поздними записями. Здесь есть интересный момент. Я знала, что в Дюссельдорфе существует акварельная версия «Безумной Греты» меньшего формата. Но эксперты всегда задавались вопросом: это авторская версия или копия? Рисунок приехал в KIK-IRPA для исследования. На бумаге, на которой выполнена акварель, мы обнаружили водяные знаки, появившиеся уже после смерти Брейгеля, таким образом стало понятно, что это всё-таки копия, но довольно ранняя — последней четверти XVI века. Но что было для нас особенно важно, цвета акварели сохранились лучше, чем у живописного оригинала. На акварели небо написано двумя цветами — красным и синим, а на картине оно было целиком красным. Когда реставратор начала расчищать этот фрагмент, то обнаружила оригинальные участки синего цвета. Оказалось, что акварель более верна, и это помогло раскрыть живопись.
Еще одно изменение связано с улыбающейся бочкой в левом нижнем углу. Вероятно, когда-то там была трещина, и во время какой-то из предыдущих реставраций на ее месте бочке пририсовали улыбку. Но на самом деле это место, откуда выливается вода, и из-за этого получается специфическая «гримаса». На рентгенограмме мы увидели тонкие струйки воды, и реставратор смогла вернуть бочке оригинальный вид.
Сейчас на выставке в Вене «Безумная Грета» представлена такой, как ее написал Брейгель?
К сожалению, полностью вернуться к моменту, когда картина вышла из мастерской художника, мы никогда не сможем, но однозначно она сейчас в гораздо лучшем состоянии, более близком к оригиналу. Многие пигменты теряют свою яркость, лак желтеет — мы должны принять это как данность. Некоторые детали, которые были написаны легко и прозрачно, за четыре с половиной столетия потерялись. Например, тончайшая вуаль, которая была на Грете, сейчас практически не видна. Но это правило научной реставрации — даже если мы точно знаем на основе рисунка, что там эта вуаль была, мы не будем ее дорисовывать.
Существует много копий, которые массово производили сыновья художника и мастерская. Какие характерные черты помогают отличить работы Питера Брейгеля Старшего?
Специалисты, которые хорошо знают работы Брейгеля Старшего, легко отличают его работы просто стилистически. Отличия сразу видны. Но, разумеется, есть технико-технологические исследования, которые дают дополнительное подтверждение. У Брейгеля Старшего подготовительный рисунок всегда более живой и свободный, чем у копииста. Приведу конкретный пример. Одна из самых известных работ Питера Брейгеля Старшего — «Зимний пейзаж с ловушкой для птиц» из собрания Королевских музеев изящных искусств в Брюсселе. В инфракрасном излучении, которое позволяет изучить предварительный рисунок, видно, насколько свободно он сделан, фактически это эскиз, живой набросок. На копиях, выполненных сыновьями, напротив, очень четкий контур. Если вы посмотрите на картине на саму ловушку для птиц, вы увидите, как от нее идет ниточка к окну, за которую кто-то дергал, когда залетала птица, и ловушка захлопывалась. Так вот на уровне рисунка в оригинале этой детали не было, для нее даже не было места. Брейгель написал ловушку сразу красками. Может быть, он хотел поместить ее в другом месте или вообще не планировал ее писать, но в процессе работы ему пришла эта идея. Но в копиях эта ловушка сразу четко прорисована еще на уровне рисунка.
В частных руках есть работы Питера Брейгеля Старшего?
Есть достаточно ранняя «Пословица» с пьяницей в свинарнике, которая сейчас экспонируется в Национальной галерее в Лондоне. Авторство подтвердилось не так давно благодаря тому, что нашли подпись. И «Сенокос» из Праги, вернувшийся к семье Лобкович в результате реституции. Но работ Брейгеля в принципе мало, около пятидесяти.
У Брейгеля много сюжетов из пословиц. Вы узнаете их все? Они употребляются в сегодняшней речи?
Да, некоторые пословицы сохранили свою актуальность. Например, сюжет про человека, который бьется головой о стену, или свинья с розами — аналог библейской цитаты «метать жемчуг перед свиньями». Есть, конечно, те, которые сегодня понять сложно, но все они изучены и описаны специалистами.
Часто ли встречаются не копии, а сознательные подделки Брейгеля Старшего?
Сложный вопрос. Между копией и фальшивкой есть разница — желание обмануть. Чаще всё-таки речь идет о копиях разного времени.
В чем секрет популярности Брейгеля?
Питер Брейгель достаточно рано умер, еще при жизни все любили его живопись, и сейчас она снова в моде. Наверное, дело в том, что во многих сценах мы можем узнать себя — в зимних пейзажах или пословицах. Мы ассоциируем себя с его изображениями до сих пор.