Выставка «Садовый спектакль. Искусство пейзажного парка в Европе и России» в музее «Царицыно»

Где же, как не в Царицыне, самом романтическом дворцовом ансамбле в нынешней черте Москвы, рассуждать о возрождающем первозданность природы пейзажном английском парке, заместившем графичность и прямые линии регулярного французского парка?

Здесь, в Царицыне, Василий Баженов, точно художник, создавал парк, в границы которого включил долину речки Язвенки. Проводя Утреннюю дорожку, вдоль нее через окна парковых массивов «раскрыл» лирические пейзажи и «миловиды», искусно подчеркнув возвышенности рельефа и наиболее эффектные перспективы.

Венценосная заказчица имения, Екатерина II, разумеется, не желала отставать от моды: пейзажная «революция» началась в Англии в XVIII веке. Именно там сформировались главные принципы создания ландшафтных садов и парков. Вот что императрица писала Вольтеру в июне 1772 года: «Я теперь до безрассудства люблю английские сады, изогнутые линии, отлогие склоны, петлеобразные пруды, острова из твердого грунта, и я глубоко презираю прямые линии. Я ненавижу фонтаны, которые мучают воду, заставляя ее течь против природы, — одним словом, англомания господствует в своей плантомании». Изображения выдающихся примеров английских ландшафтов — садов Кью, парков Сент-Джеймс и Стоу, виллы Чизик можно видеть на выставке в музее-заповеднике.

«Сервиз с зеленой лягушкой»
Вилла Чизик (Chiswick Villa)
Эрмитаж

Для убранства Чесменского дворца Екатерина заказала на английской мануфактуре Джозайи Веджвуда фаянсовый сервиз из 944 предметов, украшенный 1222 видами тамошних замков, дворцов и парков. Пейзажи не повторялись, а зеленая лягушка стала эмблемой сервиза, предметы которого ныне украшают коллекции Эрмитажа и Петергофа. Блюдо с видом поместья Чизик сейчас гостит в Царицыне.

Помимо прочих экспонатов выставки, стоит обратить внимание на недавно вышедшие из реставрации листы альбома Андрея Болотова, выдающегося русского ученого-агронома и ландшафтного архитектора. Всё та же Екатерина назначила его управляющим Богородицкого, имения ее внебрачного сына Алексея Бобринского. Болотов окружил дворец невиданным доселе в русской провинции пейзажным парком с диковинами — насыпными островками, подземными гротами, романтическими руинами, «церериными рощами», «жилищами Эхо». И всё содеянное запечатлел в акварелях, составивших целый альбом, который и преподнес матушке императрице.