В Третьяковской галерее на Крымском Валу полностью обновились залы новейших течений. Теперь там показывают современное российское искусство из коллекции Леонида Талочкина, переданной недавно музею, разбавленное собранием самой галереи.

Генеральный директор музея Зельфира Трегулова рассказала ARTANDHOUSES, какие еще изменения ждут Третьяковку в ближайшее время, о метафизичности Ивана Айвазовского, встречах с Анишем Капуром и Михаль Ровнер и выставочном дизайне.

Почему решили поменять экспозицию новейших течений?

Это выставка-перезагрузка, которая основана в значительной мере на собрании Леонида Талочкина. Нам повезло, что в конце концов его семьей было принято решение о передаче коллекции в дар Третьяковской галерее. Эта экспозиция даст нам возможность показать, что Третьяковская галерея владеет, я не побоюсь этой формулировки, лучшей государственной музейной коллекцией современного искусства.

ZTregulova2

Нынешнее обновление раздела новейших течений разрабатывалось с вашим участием?

Нет, это была идея кураторов Третьяковской галереи еще до моего прихода.

Вы вносили в концепцию какие-то коррективы, дополнения?

В этом случае нет. Я куратор, который занимается выставками либо классического искусства, либо искусства XX века — авангарда или того, что принято называть соцреализмом, вне зависимости от того, что это соцреализм 1930-х или 1970–80-х, как в случае с Коржевым. Отдел новейших течений, актуальное искусство — не мой кусок пирога. Я все-таки не являюсь и не считаю себя специалистом по актуальному искусству.

Но процесс наверняка контролировали?

Конечно, я не держалась в стороне от всей работы, которая проводилась по этому проекту. Мне очень понравился проект архитектора Алексея Подкидышева. Это достаточно неординарная экспозиция. Она сделана в том духе, в котором в последнее время в Третьяковке делаются выставки как временные, так и более длительные — с серьезным акцентом на выставочной архитектуре. Не могу даже назвать это дизайном. Дизайн — это «господин оформитель». Здесь все-таки речь идет о выставочной архитектуре. Как, впрочем, и в случае с выставкой Гелия Коржева.

Открытие выставки "СОВРЕМЕННОЕ ИСКУССТВО: 1960–2000. ПЕРЕЗАГРУЗКА"

Открытие выставки
«Современное искусство: 1960–2000. Перезагрузка»
Фото: Евгений Алексеев / Третьяковская галерея

К вопросу дизайна выставок. Около года назад вы мне рассказывали о вашей выставке в Палаццо-дель-Эспозиционе в Риме: «Семь работ Гелия Коржева, висевшие в залах разреженно, в залах с величественной архитектурой, выглядели абсолютными шедеврами большого мастера, каким художник и является». Почему сейчас на его выставке в Москве вы приняли решение о противоположной концепции экспозиции — тесной и давящей на зрителя?

Это был просто пример. Там не было дизайна, и был один зал. Наверное, настоящая экспозиция кажется, как вы выражаетесь, сжатой. На самом деле это идея пути, идея лабиринта, по которому проходим мы все и в котором оказываемся мы все. Я думаю, что архитектура кажется такой, как вы сейчас описали, еще благодаря тому, что до этого в этих залах экспонировалась выставка Серова. И там был противоположный принцип построения экспозиции. Она вся была открыта, распахнута, пронизана светом, выстроена диагонально. Здесь тоже есть одновременное параллельное сосуществование вещей, помещенных в разных залах. Их видишь через «окна», которые прорезаны в отдельных стенах, когда ты, глядя на более позднюю вещь, понимаешь, от чего она отталкивалась и с чем она вступает в диалог.

Но это был сознательный ход. В данном случае мы работали вместе с архитекторами Евгением Ассом и Кириллом Ассом. Мы им описали то, что хотели бы получить. Они предложили нам визуально неожиданное решение, но оно показалось крайне убедительным. Потому что некое стесненное и частично затемненное пространство позволяет показывать одновременно живопись и графику, что очень сложно делать в обычных залах, когда горит яркий свет.

Мне кажется, что экспозиция точно отражает то время, в которое мы жили, со всеми его кошмарами, драмами, трагедиями. Коржев — некомфортный художник. И это некомфортная архитектура.

Герловина Р.А. Кубическая поэма-объект «Рай-чистилище-ад» 1976

Герловина Р.А.
Кубическая поэма-объект «Рай-чистилище-ад»
1976

Возвращаясь к новой экспозиции: работы в ней разбиты на группы по направлениям в искусстве. Вам какое ближе всего?

Мне сложно сказать. У меня есть свои предпочтения. Например, Олег Кулик с «Теннисисткой» и «Космонавтом», которые представлены сейчас на выставке в фонде культуры «Екатерина» и которые я возила на выставку «Russia!» в Нью-Йорк. Это очень значимые, серьезные, очень сильные работы. Мне нравятся работы Виноградова и Дубосарского, Александра Бродского. Нравится видеоарт — то, что делал Виктор Алимпиев, группа «Синий суп». Я человек, который от искусства должен получать какую-то эмоциональную, эстетическую составляющую. Я люблю искусство отточенное и законченное, а не сляпанное на скорую руку.

Фото: Евгений Алексеев / Третьяковская галерея

Фото: Евгений Алексеев / Третьяковская галерея

Другие разделы в здании на Крымском Валу тоже будут перестраиваться?

У нас есть два процесса. Во-первых, сейчас мы делаем то, что можно сделать спокойно, своими силами, в рамках того бюджета, который у нас есть. Мы меняем развеску в постоянной экспозиции на Крымском Валу и стараемся показать зрителю действительно лучшее, чем мы владеем, то, что мы активно возили за рубеж, а теперь вернулось домой. Например, мы планируем впервые лет за двадцать показать в Третьяковской галерее весь цикл панно Марка Шагала для Еврейского театра. И это будет абсолютно новая история. Для этого нам нужно отремонтировать зал, в котором это будет представлено. Мы планируем открыть эту экспозицию в июле.

А так мы действительно осуществляем перевеску, убирая работы, которые кажутся сегодня менее значимыми. На их место подвешиваем работы, которые нам кажутся наиболее интересными и принципиальными — от Ларионова и Гончаровой вплоть до советского искусства 1980-х годов.

Пивоваров В. "Отражения" 1971

Пивоваров В.
«Отражения»
1971

Какие новые хиты появятся?

Мы уже что-то повесили. Расширили показ очень значимых и важных работ Ларионова и Гончаровой. Например, три картины из цикла «Жатва». Мы объединили Фалька с Куприным и Осьмеркиным, отвесив его от Лентулова, на фоне которого Фальк «пропадал».

Будем работать дальше над изменением экспозиции в зале, посвященном классическому и самому радикальному авангарду. Выделим отдельное место работам Филонова. Сейчас мы перевесили экспозицию в связи с открытием выставки Кандинского таким образом, что у нас образовался отдельный зал Петрова-Водкина. Работу будем продолжать.

ZTregulova4

Фото: Евгений Алексеев / Третьяковская галерея

Почему Третьяковка не отмечает 150-летний юбилей Кандинского более масштабно?

Это вопрос не ко мне. За год масштабную ретроспективу Кандинского не сделаешь. При том, что за два года до этого все работы были уже расписаны. Ну и вы прекрасно понимаете, каковы страховые оценки на Кандинского сегодня.

С другой стороны, я думаю, что возможность увидеть одновременно «Композицию VI» и «Композицию VII» — тоже счастье. Эффект от объединения этих двух шедевров не меньше, чем от ретроспективы Кандинского.

ZTregulova14

Герловина Р.А.
Кубик «Manchester. Population 541.500»
Из серии «Кубики»
1975

Третьяковка давно работает с частными коллекционерами, в основном в области классического искусства и авангарда. Собираетесь ли сотрудничать с коллекционерами современного искусства?

Я как раз планирую сотрудничество с коллекционерами современного актуального искусства. В силу того, что в 1990-е годы прекратились систематические закупки в системе Минкульта, случилось так, что лучшие работы художников, в том числе и тех, кого я упомянула, ушли в частные собрания. Как раз 1990-е и нулевые годы были временем коллекционерского бума, создания музеев типа Арт4.RU или коллекций тех же Семенихиных, Шалвы Бреуса, Стеллы Кесаевой… Ситуация такая, какая она есть: главных работ этого времени нет в государственных музейных собраниях. Поэтому я не вижу ничего зазорного в том, что мы будем обращаться и уже обратились к кому-то с просьбой предоставить нам на условиях долгосрочного экспонирования работы тех художников, которых нам сейчас не  купить. Просто работ этого уровня, этого времени уже на рынке нет. А даже если бы они и были, то это были бы цифры, которые для нас абсолютно неподъемны.

ZTregulova6

Фото: Евгений Алексеев / Третьяковская галерея

После выставки Серова одним из грядущих выставочных блокбастеров, вероятно, станет ретроспектива Айвазовского. А недавний визит Аниша Капура в Третьяковку и его высказывания о нашем маринисте всколыхнули интернет. Что же он сказал на самом деле?

Действительно, по дороге в зал иконописи — а он хотел посмотреть именно иконы — Капур остановился около «Черного моря» Айвазовского. Почти беспредметная картина, между прочим. А на обратном пути просто встал как вкопанный, хотя уже опаздывал на собственное открытие в Еврейский музей. И когда я спросила: «Что вам в Айвазовском?» — он ответил: «Как же! Это абсолютная метафизика! Это то, что я делаю сегодня». Я сказала: «Эврика! Стоило ради этого открыть Третьяковскую галерею в выходной день!»

И самое интересное, что, действительно, отталкиваясь от этой фразы, я по-другому смогла взглянуть на творчество Айвазовского. И поняла, что он абсолютно прав и что эта тема о невероятной силе стихии, которая неуправляема и несоизмерима с человеком и его усилиями, очень интересна, современна и актуальна. Будь то стихии природные, политические или какие угодно. Но интересно то, что потом, читая какие-то материалы к выставке Айвазовского, я наткнулась на цитату из Ивана Крамского, казалось бы, столпа передвижничества, который уже тогда писал о том, что Айвазовский — самый метафизичный из всех художников.

ZTregulova11

Комар В.А., Меламид А.Д.
«Каталог суперобъектов суперкомфорт для суперлюдей. Фрагменты»
1976–77

Других звезд современного искусства водили по музею?

Я прогуливалась и с Михаль Ровнер, и с Биллом Виолой. Когда такие люди приходят в галерею, то я всегда стараюсь их сопровождать и самой показывать им наш музей и, главное, получить возможность очень интересного общения с ними.

Что вы им показываете?

Во-первых, то, что они сами хотят увидеть. Капур в первую очередь хотел видеть иконы, но на следующий день приехал посмотреть «Черный квадрат». Виолу заинтересовало всё, что у нас есть в Лаврушинском, и то, что на Крымском Валу. У Ровнер, конечно, было просто потрясение от Крымского Вала. Я с ней встречалась там, мы разговаривали о возможности каких-то совместных проектов. Но опять же это скорее всего будет в формате интервенции, чем в формате большой выставки художника.

ZTregulova18

Дубосарский В.Е.
«Вот так»
1991

Интервенции современников в залы классического искусства порой бывают много интереснее, чем просто монографическая выставка.

Мне нравится история с интервенциями. Если ты точно и правильно выбрал тех, кто ведет диалог, и они точно выбрали то, что им интересно, то может получиться замечательная выставка. И потом, это не требует невероятных финансовых вложений.

Вы говорите об интервенциях на Крымском Валу? Возможна ли такая экспозиция в Лаврушинском переулке?

Конечно! Если бы Билл Виола захотел что-то сделать в зале Александра Иванова, я была бы просто счастлива!