Ирина Степанова: «Сейчас хороший момент начинать коллекционировать»

Новым генеральным директором Sotheby’s Россия и СНГ стала Ирина Степанова, работавшая в компании с момента основания русского филиала в 2006 году. На этом посту она сменила Михаила Каменского, проработавшего в русском Sotheby’s девять лет.

В своем первом интервью в новом статусе Ирина Степанова рассказала ARTANDHOUSES о плане усиления частных продаж, новых коллекционерах, перспективных сегментах рынка искусства и грядущих выставках в Москве.

Ирина, мы вас поздравляем с назначением! Вы в Sotheby’s работаете уже девять лет, то есть с момента открытия офиса в России?

На самом деле уже десять лет. Я начала работу в Sotheby’s в 2006 году. Прежде чем открыть в Москве представительство (офис), мы должны были создать компанию, зарегистрировать ее, найти и оборудовать офис. Начинали мы с Тиной Дженнингс, первым российским директором. Тогда в компании еще не понимали, как будет развиваться бизнес в России, насколько наши услуги будут востребованы. Поэтому офис был крохотным — всего на двух сотрудников. Потом Тине пришлось уехать из России, и в 2007 году к нам присоединился Михаил Каменский. Мы прошли вместе долгие и успешные девять лет.

В одном из комментариев Михаил сказал, что за девять лет работы он устал и ему нужно сменить деятельность. А вы?

Я бы не сказала, что устала. Деятельность очень разнообразна, и мне нравится, что наша компания постоянно меняется и совершенствуется. Мы являемся «отражением» большого Sotheby’s, в руках каждого в таком маленьком офисе сосредоточено много задач: от маркетинга, проведения выставок и работы с клиентами до поиска произведений, транспортировки работ, экспертизы. Да, работа стрессовая, реагировать нужно очень быстро — вот от этого иногда устаешь.

Долгим отпуском компенсируют?

У меня ненормированный рабочий день, и вся моя жизнь подстроена под бизнес. Затишье в мире аукционов приходится на август — это единственный месяц, когда можно отдохнуть. На нас не распространяются советские законы, как я их называю, касающиеся длинных выходных на майские и новогодние праздники, мы живем и работаем по времени Лондона и Нью-Йорка. Коллеги, конечно, с пониманием относятся к русским традициям, но мы не можем себе позволить столько отдыхать. И даже в августе, если я уезжаю на каникулы на юг Франции или в Испанию, всегда возникают необходимые встречи или посещение музеев.

Лоты из предстоящих торгов русского искусства:
Александр Бенуа
Эскиз декорации к опере «Золотой петушок», около 1927
Эстимейт: 10,000 – 15,000 фунтов стерлингов

Как генеральный директор будете что-то менять в работе?

У нас стабильно работающая команда, поэтому вряд ли что-то кардинально изменится. То, с чего мы начнем сейчас, — это организация Private Sale Room у нас в офисе для активизации частных продаж в России. В этом зале будут проходить небольшие выставки одной коллекции или одной картины, которые мы хотим продать, либо частные закрытые показы. Я думаю, что мы недостаточно используем инструмент частных продаж. В связи с тем, что вывоз вещей из России старше пятидесяти лет достаточно сложен, а старше ста лет — невозможен по законодательству, мы решили развивать это направление в Москве.

Основные задачи для русского офиса от большого Sotheby’s не изменились?

Нет, они прежние. Это привлечение новых покупателей и поиск высококлассных произведений искусства на торги. Sotheby’s, являясь акционерным обществом, похоже на большое «министерство» с плановой экономикой и, несмотря на экономический спад, наш план почти не снизился. Мы планируем больше внимания уделять современному искусству в дополнение к традиционным русским торгам, импрессионистам, старым мастерам и ювелирным торгам.

Борис Анисфельд
Садко в подводном царстве, 1911
Эстимейт: 25,000 – 35,000 фунтов стерлингов

Новые покупатели приходят?

Да, армия коллекционеров пополняется. Согласно отчету за прошлый год, прирост русских коллекционеров составил 3%, а это второй результат после Китая. Сейчас хороший момент начинать коллекционировать, во многих категориях мы видим ценовой спад. Прежде всего коррекция произошла на русском рынке — это показали последние торги и наши, и конкурентов. Аукцион быстро перестроился, мы сузили предложение, увеличив количество работ в среднем ценовом диапазоне. Это не значит, что мы не ищем шедевры, но масса вещей сейчас продается с консервативной оценкой, что не может не радовать наших покупателей. Мы стараемся соблюдать баланс между ценой и качеством, и это позволяет привлекать новых коллекционеров.

Очень популярной становится графика — и западная, и русская. Хорошо проходят торги керамики, прикладных предметов и объектов дизайна. Это традиционно недорогие аукционы. Если говорить о крупных торгах, «локомотивах» бизнеса, то спад произошел также и на рынке старых мастеров. Если анализировать прошлогодние торги, то, например, редкая и прекрасная работа Питера Брейгеля-младшего продавалась за £700 тыс., тогда как ранее оценивалась более чем в миллион. Но, уверяю вас, такая ситуация долго не продлится.

На рынке современного искусства спада не наблюдается?

Современное искусство живет по своим законам. Это немного напоминает фондовый рынок или рынок бриллиантов. Здесь каждая работа или направление, помимо их художественных достоинств, оценивается количеством инвестиций и количеством игроков, которые десятилетиями поддерживали данного художника или круг. Кризис 2010-го научил многому всех крупных игроков — галеристов и аукционы — и заставил изменить тактику поведения. Сильно сократилось предложение — нам стало сложнее получать крупные произведения за несколько миллионов на аукцион, даже сложнее, чем импрессионистов. Их предпочитают продавать частным образом через галереи либо частных дилеров, что лишает рынок открытых результатов. В то же время мы видели несколько поразительных рекордов на последних аукционах. Например, «Спящая обнаженная» Люсьена Фрейда или «Абстракция» Сая Твомбли.

Лев Бакст
Эскиз костюма к балету «Шехерезада», 1910
Эстимейт: 30,000 – 50,000 фунтов стерлингов

Кроме вышесказанного, как еще вы привлекаете начинающих коллекционеров?

Люди, делающие первые шаги на пути коллекционирования, могут остановить свой взгляд на произведениях из аукционов послевоенного европейского искусства, кураторских аукционах европейского и восточноевропейского искусства 1920—40 годов, где можно найти за сравнительно небольшие деньги прекрасные работы художников, бок о бок работавших с такими звездами, как Пикассо.

В Лондоне и Нью-Йорке проводим выставки в рамках проекта Contemporary curated, где можно отыскать тиражные или камерные произведения звезд современного искусства.

Сейчас мы целенаправленно инвестируем в будущее — в искусство Восточной Европы, потому что видим потенциал. Это закон эволюции: неизбежно настанет день, когда это искусство станет востребованным. И мы хотим быть вовлеченными в этот процесс. Также и в русские торги мы обязательно включаем работы современных художников.

Топ-лот аукциона русского декоративно-прикладного искусства, Фаберже и икон:
Подарочный портсигар, украшенный золотом, эмалью и драгоценными камнями
Изготовлен к 300-летию дома Романовых фирмой Карла Фаберже
Эстимейт: 180,000 – 250,000 фунтов стерлингов

Еще один хороший повод поучаствовать в аукционах для начинающего коллекционера — это такие торги, как Picasso curated, которые с успехом прошли 5 апреля в Лондоне, где мы продавали недорогую керамику, расписанную мастером, из собрания семьи художника. Мы планируем и дальше проводить подобные аукционы.

Также мы активно работаем с онлайн-торгами — за последний год такой способ покупки увеличил количество покупателей-участников почти вдвое.

Что готовите в России в ближайшем будущем?

Это две предаукционные выставки в мае в Москве. Одна с топ-лотами русских торгов у нас в Романовом переулке, куда мы привезем роскошного солнечного Шишкина за полмиллиона фунтов, театральную графику Александра Бенуа и Бориса Анисфельда, несколько работ Фаберже. Позже, в конце мая, собираемся привезти выставку с лотами торгов современного искусства. Пока не могу назвать имена, ждем подтверждения списка. Но, учитывая русский вкус и желание иметь самое лучшее, это будут большие имена.